Значение поведенческих факторов в генезе невротических состояний

20.10.2011

Значение поведенческих факторов в генезе невротических состояний

Новейшие достижения невропатологии и психосоматической медицины подтверждают значение поведенческих факторов в генезе невротических состояний. По мере углубления наших представлений о природе и механизмах невротических заболеваний становится очевидным, что не просто нервная перегрузка, а эмоциональные травмы более сложного происхождения чаще всего ведут к декомпенсации типологических дефектов нервной системы.

Всемерное подчеркивание роли социально-психологических факторов не принижает значения чисто биохимических звеньев развития заболеваний, например накопления лактата, который связывает ионы кальция и тем нарушает механизм передачи нервных импульсов.

Более того, имеются весьма тесные связи между тонкими поведенческими чертами невроза и гормональными сдвигами в организме. Так, у невротиков с выраженной манифестацией своего состояния отмечено повышенное содержание 17-кетостероидов в моче, а «бегство в болезнь» сопровождается понижением экскреции. Вероятно, прогресс в области профилактики и терапии неврозов лежит на путях углубленного исследования именно социально-психологических аспектов этой группы заболеваний.

Реальная практика космических полетов последних лет много раз подтвердила справедливость перечисленных выше теоретических представлений. Признаки эмоционального напряжения нередко обнаруживаются и в тех случаях, где практически отсутствует физическая нагрузка. Перед выходом на лунную орбиту сердце Бормана стало биться с частотой 130 уд/мин, а в момент посадки на Луну пульс Армстронга достиг 156 уд/мин вместо его обычных 77.

Объективные симптомы эмоционального стресса становятся еще более очевидными при наличии каких либо осложнений в ходе космического полета. В момент инцидента с лунным модулем «Аполлона-10» частота пульса у Сернана увеличилась вдвое и достигла 129 уд/мин. Частота сердечных сокращений у членов экипажа «Аполлона-12» составляла до запуска около 80 — 90 уд/мин, в момент запуска — около 120, а в момент неисправности системы энергопитания — 130 — 140 уд/мин.

У Эрвина частота пульса достигла максимума (180 уд/мин) в связи с затруднениями, возникшими при возвращении в лунную кабину после выхода на поверхность Луны. Эти данные убедительно показывают, что частота пульса (при отсутствии физической нагрузки — объективная мера эмоционального напряжения) поистине может быть суммарным показателем функционирования системы «космонавт — космический корабль», в целом, чутко откликающимся на события, происходящие в этой системе, в том числе в технических ее звеньях.

Многие факты свидетельствуют о том, что эмоции космонавта не могут быть сведены к естественной для человека, но далеко не единственной потребности самосохранения. Блестящее хладнокровие А. А. Леонова при первом выходе в открытое космическое пространство, П. И. Беляева — во время первой ручной посадки, Ловелла, Хейса и Суиджерта — на всем протяжении аварийного полета «Аполлона-13» заставило пересмотреть причины эмоциональных реакций во время предыдущих полетов.

Возникла мысль о том, что во многих случаях причину учащений пульса и появления тетаритма в электроэнцефалограмме следует искать скорее в любознательности и сознании исторического значения происходящих событий, чем в элементарной — осознанной или бессознательной — тревоге за свою жизнь. Чувство ответственности, стремление к достижению социально значимых целей развиты у человека так сильно, что приводят к эмоциональному напряжению даже в тех ситуациях, где благополучию и жизни оператора ничто не угрожает. Например, во время спуска «Лунохода» с посадочной площадки и в самом начале его вождения по Луне частота пульса у членов наземного экипажа достигла 130 — 135 уд/мин, а задержки дыхания — 15 — 20 с.


«Основные методологические проблемы теории медицины»,
В.П.Петленко

Смотрите также:

МедБор