Диалектика и релятивизм в теории нормы

27.09.2011

Диалектика и релятивизм в теории нормы

Норма как биологический оптимум системы

Еще Гиппократ, с которого медицина начинает свое научное летоисчисление, говорил:

«Медицина есть искусство подражать целебному воздействию природы… В устройстве человеческого тела всякое нарушение порядка ведет к расстройству равновесия, опрокидывающему незримую гармонию».

И, наконец: «Ничто из совокупности вещей не исчезает полностью, ничто не возникает из самого себя, чего бы уже не было раньше. Все вещи меняются только посредством смешения и деления, все возрастает до определенного максимума и убывает до определенного минимума, т. е. изменяется в пределах возможных границ».

В этих высказываниях Гиппократа содержится значительная часть тех идей, которые послужили основой для разработки многих философских проблем медицины. Со времени Гиппократа считалось, что тот, кто знает гармонию вещей, знает и их норму (нормальное состояние).

Но проходило время. И другие, хотя и менее именитые, исследователи, но не менее убедительно доказывали ограниченность, известную недостаточность или даже ошибочность ранее данных определений нормы. В определении такого сложного явления, как норма, на всякое «да» всегда находилось «нет». И опять все, казалось бы, начиналось сначала… История помнит судьбу ятрофизиков, ятромехаников, ятрохимиков. В XIX веке их сменил морфологический целлюляризм (Р. Вирхов) и целлюляризм физиологический (М. Ферворн). Многие в наши дни считают, что нормален тот, у кого нормальны регуляторы (нервные, гуморальные или нейрогуморальные).

Материалистическая традиция отечественной медицины, а затем и диалектико-материалистическая вооруженность врачебных кадров были солидным противовесом против крайностей, в какие нередко впадали западноевропейские теоретики медицины, определяя норму.

Там разочарование в принципиальной возможности однозначной характеристики нормы привело некоторых врачей к особой нигилистической позиции — логическому релятивизму в медицине.

Вот один пример, Р. Уильяме в своей интересной книге «Биохимическая индивидуальность» (1960), исходя из вполне реального факта — индивидуальной и генетической неповторимости каждого человека — делает совершенно парадоксальный вывод: «Нормальных людей вообще не существует», так как каждый человек в том или ином отношении представляет «отклонение от нормы». По существу, такую же позицию занимает и П. Рамсей (1971). Исходя из неповторимости и генетической индивидуальности каждой особи (человек «обладает такой уникальностью, что он не может повторяться, не может быть переигран») П. Рамсей приходит к выводу о «произвольности всяких общих посылок» о норме.

П. Рамсей делает вывод, что «все люди — инвалиды разного рода, и благополучие их держится на огромной сети больниц и госпиталей». П., Рамсей (как и Р. Уильяме) делает вывод о том, что каждый из нас «в известном смысле ненормален».

В системе философских рассуждений Р. Уильямса и П. Рамсея подобные выводы вполне оправданы и логичны, ибо они исходят из весьма распространенного в современной медицине представления о норме как «типичного», «среднего», «наиболее распространенного» или более строгого — представления о норме как «среднестатистическом варианте». «Нормальным» Р. Уильяме считает человека «среднего» роста, «средних» способностей, со «средней тенденцией к отложению жира», «средней половой активностью» и многими другими «средними».

Нетрудно видеть, что при таком понимании нормы (даже при учете вариационных колебаний в ее рамках) у каждого конкретного индивида всегда обнаружится то или иное отклонение от подобной канонизированной «нормышаблона» по какому-нибудь признаку: морфологическому или функциональному, генетическому или биохимическому.


«Основные методологические проблемы теории медицины»,
В.П.Петленко

Смотрите также:

МедБор