Диагностические критерии и клинические особенности острых и подострых приступов

05.12.2011

Диагностические критерии и клинические особенности острых и подострых приступов

Понятие остроты психотического состояния в литературе четко не определено. Важным признаком остроты психоза является темп его развития [Корсаков С. С., 1901; Кербиков О. В., 1949; Пападопулос Т. Ф., 1975; Magnan E., 1980; Еу А., 1963; Bleuler E., 1955], однако он не может считаться единственным критерием остроты.

Острому психозу может предшествовать довольно длительный период инициальных расстройств. Кроме того, острые психотические состояния (приступы, обострения, острые психотические эпизоды) возникают не только в дебюте приступообразно протекающей шизофрении. Они возникают и на фоне медленного постепенного нарастания продуктивных и дефицитарных расстройств.

Острота психотического состояния связывается также и с определенной совокупностью особенностей клинической картины [Кербиков О. В., 1949; Пападопулос Т. Ф., 1975; Бовин Р. Я. и др., 1977], однако даже вся совокупность клинических особенностей, присущих острым состояниям, может наблюдаться, например, и при затяжных подострых состояниях [Авруцкий Г. Я, Недува А. А., 1981]. Иными словами, особенности клинической картины — тоже не абсолютный критерий.

Представляется целесообразным опираться в диагностике на соответствие динамического (темп развития приступа, обострения) и структурного (особенности клинической картины) критериев.

К острым психотическим расстройствам в рамках шизофрении мы относим состояния, которые развиваются в своих манифестных проявлениях в быстром темпе и характеризуются совокупностью описанных ниже клинических особенностей.

Развитию картины острого приступа обычно предшествует более или менее длительный период инициальных (предприступных, пререцидивных) расстройств.

На высоте своего развития клиническая картина приступа (обострения) обычно характеризуется выраженным полиморфизмом и незавершенностью, изменчивостью продуктивных (бредовых, галлюцинаторных, кататонических и пр.) расстройств, их чувственной насыщенностью, напряженностью тревожного аффекта, растерянностью, нарушением предметной направленности мышления и ассоциативных процессов.

Расстройства, как правило, не складываются в определенную структуру, поэтому их синдромологическая квалификация на этом этапе (этапе полиморфных проявлений) обычно затруднена.

Сознание (в элементарно клиническом смысле, т. е. способность к ориентировке в окружающем и в собственной личности с учетом бредовых, галлюцинаторных и аффективных расстройств) обычно не нарушено.

Тем не менее содержание, структура и уровень сознания и самосознания больного представляются значительно измененными. Утрачивается системность как основное свойство развитого сознания [Выготский Л. С, 1956] и его целостносмысловая направленность [Дубровский Д. И., Черносвитов Е. В., 1979]. «Картина мира» для больного утрачивает целостность. Внешний мир представляется в виде непосредственно воспринимаемых фрагментов, объединяемых лишь общим переживанием инакости, чуждости, враждебности.

Переживаемое как бы выхватывается из временного контекста: прошлого и будущего не существует. Резко снижен и уровень самосознания. Больной человек поглощен сиюминутными внешними угрожающими событиями. Он лишен собственной воли и планов и действует вынужденно в связи с непосредственной угрозой, под влиянием неодолимой силы.

Даже при включении в эту полиморфную структуру идей величия, окрашенных экстатическим аффектом, сохраняется переживание навязанности извне, обреченности на великую миссию, иногда тягостности и принудительности этой обязанности (что имеет определенное дифференциально-диагностическое значение).

В этом смысле можно говорить о стирании граней между «Я» и «не Я».

«Фармако-терапевтические основы реабилитации психически больных»,
под ред. Р.Я.Вовина

Смотрите также:

МедБор