Частный случай (Больной Б. Ц., 22 лет)

09.01.2012

Частный случай (Больной Б. Ц., 22 лет)

Больной Б. Ц., 22 лет, студент Института водного транспорта, находился в отделении биологической терапии психически больных института им. В. М. Бехтерева с 20.09 по 18.12.78.

Наследственность не отягощена, преморбид синтонный с некоторыми чертами гипертимности. 06.09 начал работу в студенческом строительном отряде, куда был назначен комиссаром. С первых же дней развернул чрезмерную активную хозяйственно-организационную деятельность. Явные расстройства поведения окружающие заметили с 09.09, когда стал многословен, суетлив. Во все вмешивался, затевал множество мероприятий, вступил в конфликт с местной администрацией. Много говорил об идейно-политическом значении их строительства, о ходе которого намеревался сообщить непосредственно членам правительства. Готовил программу самодеятельного концерта, в которой оставил для себя почти все сольные номера. В таком состоянии был доставлен 13.09 в местную психиатрическую больницу, где в течение недели получал инъекции галоперидола по 10 мг/сут, инъекции аминазина по 100 мг/сут и хлоргаротиксен 300 мг/сут парентерально.

При поступлении в институт многоречив, мышление с очень легким отвлечением на побочные ассоциации, легко терял в разговоре главное. Усиленно жестикулировал. Много говорил о своих больших музыкальных способностях, намеревался в течение нескольких дней научиться играть на фортепиано. Не считал, что его состояние чем-то отличается от обычного, уверял, что всегда таков. Настроение было повышено, мышление ускорено.

Лечение началось с внутривенного капельного введения 15 мг галоперидола, одновременно назначен карбонат лития. Первые признаки успокоения зарегистрированы на 2-й день лечения; через 5 дней, несмотря на сохраняющуюся гиперактивность, был намного упорядоченнее в поведении, оценивал свое настроение как немного, может быть, пониженное, жаловался на сильную слабость.

Доза капельно вводимого галоперидола была уменьшена до 5 мг, еще 4,5 назначены для приема внутрь. Еще через 4 дня, 29.09, полностью переведен на пероральный прием; к этому моменту, несмотря на нормализацию аффекта, еще сохранялись немного ускоренное мышление и многоречивость. 10.10 снова наступило некоторое оживление: больной пришел из домашнего отпуска в форме строительного отряда, увешанной множеством значков, был говорлив, собирал больных и пел перед ними песни; жаловался на несобранность в мыслях, невозможность надолго сосредоточиться. Однако в дальнейшем несмотря на то, что доза галоперидола значительно не увеличивалась и не превышала 10 мг/сут, маниакальный аффект снова начал редуцироваться.

27.10 стал жаловаться на трудности в учебе, плохое усвоение материала, сообщил об эпизодах грустного настроения. Доза галоперидола была уменьшена до 3 мг/сут, после чего состояние стабилизировалось на неделю, а затем вновь появились депрессивные жалобы, и, несмотря на полную отмену галоперидола, в последующие 10 дней нарастали. 13.11 больной был отчетливо депрессивен, высказывал идеи малоценности, намерения бросить учебу, к которой считал себя неспособным. Было начато лечение антидепрессантами. Далее наблюдалось еще одно незначительное колебание в сторону маниакальности. При выписке в качестве поддерживающей терапии сохранен только литий.

Клиническая картина психотического приступа представляет собой маниакальное состояние с типичной триадой.

У больного отмечены идеи переоценки, сильно завышенное представление о своих способностях, развившиеся в рамках голотимических сверхценных образований.

Отсутствие симптоматики, гетерогенной по отношению к аффекту, позволяет диагностировать фазу маниакально-депрессивного психоза. Заболевание развилось довольно остро.

Лечение капельным введением галоперидола привело к значительному улучшению уже на 5-й день. Следует, однако, учесть, что до поступления в Институт им. В. М. Бехтерева больной уже получал инъекции галоперидола в течение недели. Кроме того, выход из психоза был недостаточно полон: отдельные черты маниакальности сохранялись довольно долго, и даже через месяц лечения оказалось возможным оживление маниакального состояния.

В этот период сохранения отдельных нерезко выраженных гипоманиакальных проявлений повышение доз галоперидола не проводилось. Во-первых, поведение больного не нуждалось в коррекции. Во-вторых, при лечении маниакальных состояний нейролептиками нередко наблюдается переход в депрессивное состояние. В самом деле, позже у больного наблюдалось снижение настроения, потребовавшее на короткий срок коррекции лечения назначением антидепрессантов.

Несмотря на то что на купирование наиболее выраженных проявлений ушло несколько суток, можно считать, что интенсивное лечение имело успех, поскольку удалось быстро перевести симптоматику на редуцированный уровень, так что поведение больного стало относительно упорядоченным.

Как и в случае депрессивных фаз, выход в ремиссию сопровождался несколькими быстро затухающими колебаниями аффекта. Эти колебания в данном случае помешали ранней выписке. В период депрессивной симптоматики больной был возвращен на режим круглосуточного стационирования, в то время как ранее находился уже на амбулаторном.

Считается, что маниакально-депрессивный психоз прогностически более благоприятен, чем шизофрения (в смысле качества ремиссии, формирования дефекта). Тем не менее его реакция на лечение более замедлена, чем у некоторой части больных с острыми состояниями в рамках рекуррентной и шубообразной шизофрении.

Способам ускоренного купирования депрессивных состояний в литературе до сих пор уделялось относительно мало внимания. Исключением являются работы, посвященные введению антидепрессантов через центральный катетер. Методика ускоренной тимоаналептизации, примененная нами для купирования меланхолических состояний, ранее никем не описана; она имеет своим предшественником не только быструю нейролептизацию, но также схему введения антидепрессантов, описанную в 1977 г. Т. Я. Хвилицким под названием методики дробнопродленного приема; но эта методика предполагала прием трициклических антидепрессантов внутрь и предназначалась для борьбы с терапевтической резистентностью при депрессиях.

Как и внутривенное капельное введение, эта методика, предназначенная поначалу для преодоления терапевтической резистентности, оказалась пригодной для терапии острых состояний, будучи соответствующим образом модифицированной.


«Фармако-терапевтические основы реабилитации психически больных»,
под ред. Р.Я.Вовина

Смотрите также:

МедБор